![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
antinormanistВесной 1975-го Индия бурлила и, казалось, была готова взорваться.
Уже третий год в высоком суде Аллахабада, под председательством судьи Джагмохана Лал Синхи, разбиралась жалоба социалиста Раджа Нараяна, безоговорочно проигравшего в 1971-м выборы в округе Барейли Индире. Он жаловался на подкуп избирателей и активное использование соперницей административного ресурса. Такие процессы после выборов были в независимой Индии вполне обыденным делом.
19 марта суд заслушивал и саму Индиру, после чего вокруг Раджа Нараяна и судьи Синхи стали крутиться оппозиционеры всех мастей.
В апреле движение добилось первого успеха, в Гуджарате – центральная власть сдалась и назначила выборы в этом штате на вторую неделю июня. Оппозиция сформировала единую коалицию против Конгресса, предвыборная компания в Гуджарате проходила весьма бурно, с масштабными стычками сторонников и противников власти.
В тоже время, выборная кампания отвлекла оппозицию, в мае собственно движение Джи.Пи за "всеобщую революцию" демонстрирует явные признаки спада.
Утром 12 июня Индира получила вести из Гуджарата – по предварительным данным, оппозиционный Джаната Фронт получает большинство в Законодательном собрании штата.
А затем пришло неожиданное сообщение из Аллахабада.
В зале № 15 суда, в котором в своё время работали дед и отец Индиры, судья Синха огласил свой вердикт. Он посчитал недоказанными 12-ть из 14-ть обвинений Раджа Нараяна.
Но согласился с 2-мя пунктами – что правительство Уттар-Прадеша обеспечило "доминирование" Индиры в ходе предвыборной кампании, и что её представитель Яшпал Капур подал в отставку с госслужбы уже после начала кампании, таким образом нарушив закон.
Исходя из этого, судья постановил отменить результаты выборов в данном округе (что автоматически лишало Индиру депутатского мандата и, как следствие, кресла премьер-министра) и запретил Индире баллотироваться на выборах в течение шести лет. У Индиры оставалось 20 дней на подачу апелляции в Верховный суд.
Решение судьи Синхи выглядело весьма и весьма шатким с юридической точки зрения. По первому пункту вообще что это за юридический новояз в форме "доминирования"? В качестве доказательства приводились случаи строительства помоста для выступления премьера полицейскими, а также распоряжение департамента энергетики штата о бесперебойном снабжении электричеством предвыборных митингов Индиры. "Таймс" в своей статье саркастично предлагала ещё обвинить премьера в проезде зайцем на общественном транспорте :)
А вот по второму… Ну, с ним вышла весьма некрасивая история. О ней нынешние восторженные почитатели Джи.Пи. предпочитают умалчивать. Ибо и правда, на подлость тянет.
При принятии этого решения судья Синха опирался на подложные документы, представленные Раджем Нараяном. Судя по всему, судья Синха знал об их подложности.
Сам судья Синха никогда в особой принципиальности замечен не был. Многие вспомнили, что судья – из одной касты с Джи.Пи. (кайяста). И то, что некоторое время тому назад премьер-министр предпочла ему в качестве члена Верховного суда другого кандидата.
Дело было сделано, движение обрело "второе дыхание". Оппозиция потребовала, чтобы Индира подчинилась решению суда и подала в отставку на время рассмотрения апелляции в Верховном суде. По всей Индии собирались митинги с требованием немедленного ухода "коррумпированного премьера".
13 июня Джи.Пи. на митинге в Патне призвал Индиру перестать слушать окружающих её "йес-мэнов" и уйти в отставку. И назвал результаты выборов в Гуджарате свидетельством того, что "магия Индиры" осталась в прошлом.
Но в Индии звучали и другие голоса – молодые активисты Конгресса дневали и ночевали у резиденции премьера, сжигали чучела судьи Синхи. 516 членов парламента приняли резолюцию с призывом к Индире не уходить. 10 тысяч членов Конгресса из Карнатаки направили премьеру-министру письмо аналогичного содержания, подписав его собственной кровью.
Президент Конгресса Дев Канта Бароа, выступая на митинге в Нью-Дели, заявил: "Законы создаются людьми, а у людей уже есть вождь - Индира".
500 ведущих предпринимателей Индии во главе с К.К.Бирлой посетили резиденцию премьера и просили Индиру не уходить.
В разгар митинговой лихорадки последовало то, что многие в тогдашней Индии расценили как доказательство верности слов Индиры, обвинявшей оппозицию в "работе на заграницу" – премьер-министр Пакистана Зульфикар Али Бхутто приветствовал скорейший уход Индиры, который благоприятно скажется на отношениях двух стран, ибо положит конец её "авантюристической политике против Пакистана".
20 июня в поддержку Индиры у гребного клуба собрались сотни тысяч человек. Премьер обвинили оппозицию в попытках уничтожить её. Бароа (он, вообще-то, был поэтом) прочитал свои очередные стихи:
2 дня спустя оппозиция собрала на том же месте ничуть не меньше народа. По поводу того, "кто больше" выгнал толпы под дождь, и у кого были более "правильные" демонстранты, а у кого "согнанные бюджетники"/"купленные люмпены" в газетах развернулась жаркая дискуссия.
Джи.Пи. на митинге не было – рейс из Калькутты "Индиан Эйрлайнс" задержали в последний момент "по техническим причинам". Главным оратором был Морарджи Десаи, провозгласил "мы победим или умрём" в деле свержения "беззаконной тирании Индиры".
23 июня Верховный суд приступил к рассмотрению апелляции. Мало кто сомневался, что апелляция будет удовлетворена. Но уже в первый день стало очевидно, что оппозиционные члены суда взяли курс на максимальное затягивание процесса.
В ближайшем окружении премьера большинство министров считало, что Индира должна подчиниться решению суда – на время её отставки пост мог занять кто-то из верных соратников вроде Сварапа Сингха. Уговаривали Индиру не отступать сын Санджай и срочно прилетевший из Калькутты главный министр Западного Бенгала Сиддхартха Шанкар Рай.
25 июня наконец добравшийся до Нью-Дели Джи.Пи. выступил на 100-тысячном митинге. Он объявил о начале 29 июня общенациональной сатьяграхи с требованием отставки Индиры, а также обратился с призывом к армии и полиции не выполнять приказов "неконституционного правительства".
Подобное заявление в окружении Индиры расценили как "призыв к мятежу в вооружённых силах".
Вечером 25-го С.Ш.Рай представил премьеру проект указа об объявлении в стране чрезвычайного положения. Индира согласилась незамедлительно, в полночь президент Фахруддин Али Ахмед подписал указ.
Ночью было отключено электричество в редакциях ведущих индийских газет, чтобы не дать им завтра выйти из печати.
В предрассветные часы полицией были арестованы Джи.Пи., Морарджи Десаи, Аттал Бихари Ваджпаи, Л.К.Адвани, Чандрашекхар, Чаран Сингх, Мадху Дандавате, Радж Нараян, Биджу Патнайк и ещё почти 900 человек – лидеры и депутаты парламента от оппозиционных партий, студенческие активисты, профсоюзные вожаки, особенно связанные с Джана Сангхой и социалистами.
В 6-ть утра 26 июня 1975 года Всеиндийское радио Дели оповестило граждан страны о введении ЧП.
Уже третий год в высоком суде Аллахабада, под председательством судьи Джагмохана Лал Синхи, разбиралась жалоба социалиста Раджа Нараяна, безоговорочно проигравшего в 1971-м выборы в округе Барейли Индире. Он жаловался на подкуп избирателей и активное использование соперницей административного ресурса. Такие процессы после выборов были в независимой Индии вполне обыденным делом.
19 марта суд заслушивал и саму Индиру, после чего вокруг Раджа Нараяна и судьи Синхи стали крутиться оппозиционеры всех мастей.
В апреле движение добилось первого успеха, в Гуджарате – центральная власть сдалась и назначила выборы в этом штате на вторую неделю июня. Оппозиция сформировала единую коалицию против Конгресса, предвыборная компания в Гуджарате проходила весьма бурно, с масштабными стычками сторонников и противников власти.
В тоже время, выборная кампания отвлекла оппозицию, в мае собственно движение Джи.Пи за "всеобщую революцию" демонстрирует явные признаки спада.
Утром 12 июня Индира получила вести из Гуджарата – по предварительным данным, оппозиционный Джаната Фронт получает большинство в Законодательном собрании штата.
А затем пришло неожиданное сообщение из Аллахабада.
В зале № 15 суда, в котором в своё время работали дед и отец Индиры, судья Синха огласил свой вердикт. Он посчитал недоказанными 12-ть из 14-ть обвинений Раджа Нараяна.
Но согласился с 2-мя пунктами – что правительство Уттар-Прадеша обеспечило "доминирование" Индиры в ходе предвыборной кампании, и что её представитель Яшпал Капур подал в отставку с госслужбы уже после начала кампании, таким образом нарушив закон.
Исходя из этого, судья постановил отменить результаты выборов в данном округе (что автоматически лишало Индиру депутатского мандата и, как следствие, кресла премьер-министра) и запретил Индире баллотироваться на выборах в течение шести лет. У Индиры оставалось 20 дней на подачу апелляции в Верховный суд.
Решение судьи Синхи выглядело весьма и весьма шатким с юридической точки зрения. По первому пункту вообще что это за юридический новояз в форме "доминирования"? В качестве доказательства приводились случаи строительства помоста для выступления премьера полицейскими, а также распоряжение департамента энергетики штата о бесперебойном снабжении электричеством предвыборных митингов Индиры. "Таймс" в своей статье саркастично предлагала ещё обвинить премьера в проезде зайцем на общественном транспорте :)
А вот по второму… Ну, с ним вышла весьма некрасивая история. О ней нынешние восторженные почитатели Джи.Пи. предпочитают умалчивать. Ибо и правда, на подлость тянет.
При принятии этого решения судья Синха опирался на подложные документы, представленные Раджем Нараяном. Судя по всему, судья Синха знал об их подложности.
Сам судья Синха никогда в особой принципиальности замечен не был. Многие вспомнили, что судья – из одной касты с Джи.Пи. (кайяста). И то, что некоторое время тому назад премьер-министр предпочла ему в качестве члена Верховного суда другого кандидата.
Дело было сделано, движение обрело "второе дыхание". Оппозиция потребовала, чтобы Индира подчинилась решению суда и подала в отставку на время рассмотрения апелляции в Верховном суде. По всей Индии собирались митинги с требованием немедленного ухода "коррумпированного премьера".
13 июня Джи.Пи. на митинге в Патне призвал Индиру перестать слушать окружающих её "йес-мэнов" и уйти в отставку. И назвал результаты выборов в Гуджарате свидетельством того, что "магия Индиры" осталась в прошлом.
Но в Индии звучали и другие голоса – молодые активисты Конгресса дневали и ночевали у резиденции премьера, сжигали чучела судьи Синхи. 516 членов парламента приняли резолюцию с призывом к Индире не уходить. 10 тысяч членов Конгресса из Карнатаки направили премьеру-министру письмо аналогичного содержания, подписав его собственной кровью.
Президент Конгресса Дев Канта Бароа, выступая на митинге в Нью-Дели, заявил: "Законы создаются людьми, а у людей уже есть вождь - Индира".
500 ведущих предпринимателей Индии во главе с К.К.Бирлой посетили резиденцию премьера и просили Индиру не уходить.
В разгар митинговой лихорадки последовало то, что многие в тогдашней Индии расценили как доказательство верности слов Индиры, обвинявшей оппозицию в "работе на заграницу" – премьер-министр Пакистана Зульфикар Али Бхутто приветствовал скорейший уход Индиры, который благоприятно скажется на отношениях двух стран, ибо положит конец её "авантюристической политике против Пакистана".
20 июня в поддержку Индиры у гребного клуба собрались сотни тысяч человек. Премьер обвинили оппозицию в попытках уничтожить её. Бароа (он, вообще-то, был поэтом) прочитал свои очередные стихи:
Индира, мы салютуем тебе каждое утро и каждый вечер,
2 дня спустя оппозиция собрала на том же месте ничуть не меньше народа. По поводу того, "кто больше" выгнал толпы под дождь, и у кого были более "правильные" демонстранты, а у кого "согнанные бюджетники"/"купленные люмпены" в газетах развернулась жаркая дискуссия.
Джи.Пи. на митинге не было – рейс из Калькутты "Индиан Эйрлайнс" задержали в последний момент "по техническим причинам". Главным оратором был Морарджи Десаи, провозгласил "мы победим или умрём" в деле свержения "беззаконной тирании Индиры".
23 июня Верховный суд приступил к рассмотрению апелляции. Мало кто сомневался, что апелляция будет удовлетворена. Но уже в первый день стало очевидно, что оппозиционные члены суда взяли курс на максимальное затягивание процесса.
В ближайшем окружении премьера большинство министров считало, что Индира должна подчиниться решению суда – на время её отставки пост мог занять кто-то из верных соратников вроде Сварапа Сингха. Уговаривали Индиру не отступать сын Санджай и срочно прилетевший из Калькутты главный министр Западного Бенгала Сиддхартха Шанкар Рай.
25 июня наконец добравшийся до Нью-Дели Джи.Пи. выступил на 100-тысячном митинге. Он объявил о начале 29 июня общенациональной сатьяграхи с требованием отставки Индиры, а также обратился с призывом к армии и полиции не выполнять приказов "неконституционного правительства".
Подобное заявление в окружении Индиры расценили как "призыв к мятежу в вооружённых силах".
Вечером 25-го С.Ш.Рай представил премьеру проект указа об объявлении в стране чрезвычайного положения. Индира согласилась незамедлительно, в полночь президент Фахруддин Али Ахмед подписал указ.
Ночью было отключено электричество в редакциях ведущих индийских газет, чтобы не дать им завтра выйти из печати.
В предрассветные часы полицией были арестованы Джи.Пи., Морарджи Десаи, Аттал Бихари Ваджпаи, Л.К.Адвани, Чандрашекхар, Чаран Сингх, Мадху Дандавате, Радж Нараян, Биджу Патнайк и ещё почти 900 человек – лидеры и депутаты парламента от оппозиционных партий, студенческие активисты, профсоюзные вожаки, особенно связанные с Джана Сангхой и социалистами.
В 6-ть утра 26 июня 1975 года Всеиндийское радио Дели оповестило граждан страны о введении ЧП.
