Записки историка путешествующего

Заканчиваю рассказ об "арабской весне" в странах Персидского залива Кувейтом, занимающим во многом уникальное место среди заливовских монархий. Свою уникальность Кувейт доказал и в прошедшем году.
Про Катар и ОАЭ рассказа не будет, ибо там рассказывать не о чем.
( Кувейт-2011 )
Протесты (оставим за кадром бедуинов без гражданства) были вызваны политическими причинами – трудно увидеть в них какой-либо социальный подтекст. На улицы активнее всего шли молодые преуспевающие образованные люди, приезжавшие на демонстрациях на "Кайеннах". У них всё есть. "Дело не в деньгах и не в нефти, дело – в настоящей демократии" – говорит один из таких манифестантов (ездит он, правда, на "Панамере").

Эти люди выросли в Кувейте, созданном благодаря Саддаму, стране с необычайно высоким для арабского мира уровнем демократии, свободы слова и соблюдения прав человека (про гастрабайтеров не будем вспоминать).

Их не устраивает забюрократизированная экономика, в которой миллиарды нефтедолларов уходят в в песок либо вкладываются в затратные имиджевые проекты, в то время как реально для диверсификации, о которой говорят так много власти, практически ничего не делается.
"У нас достаточно средств, чтобы финансировать любые собственные проекты, а что мы производим? Только гоним нефть на экспорт".
Их не устраивает коррупция министров и чиновников (на самом деле, ничтожная по сравнению с саудовской). Их не устраивает ложь и продажность политиков. Их не устраивает самоцензура журналистов, боящихся ненароком задеть какого-нибудь высокопоставленного негодяя.

В 1991-м, с исполненного обещания эмира Джабера жить строго по конституции, был сделан первый шаг. Очевидно, теперь настало время для следующего шага.

Новый парламент, избранный на волне "арабской весны", скорее всего, окажется ещё более оппозиционным, чем предшествующий. И следующие несколько месяцев или даже лет пройдут в создании новой политической системы Кувейта.

Завершу рассказ словами одного из активистов кувейтских протестов аль-Заиди: "Однажды мы сказали, хорошо, позволим им красть и позволим им строить нашу страну. Теперь мы говорим, что не собираемся позволять им красть, и мы сами будем строить нашу страну".